Сборник стихов. Утопая в пафосе

Откровение Евы
Когда-то, много тысяч лет назад,
Когда Земля была еще ребенком,
Бродил в тропических садах чудак,
С игривым маленьким ягненком.
А я была тогда еще дитя,
И с ветром в салочки играла,
И как то раз плоды сорвала,
Но голос с неба молвил не шутя:
«Постой, я все простить тебе бы смог,
Но не бери ни яблок, ни цветок,
Ведь сей же плод меня обрек
Жить одному, а я не смог!»
Я не поверила ему тогда,
И съела плод, рожденный из цветка,
И в миг поникли листья у ростка,
И все вокруг исчезло — пустота.
А то чудак к себе меня позвал,
И Евой непослушной нарекал,
И тихо после на ухо сказал,
Что вечностью меня он наказал.
И с той поры рекой текли века,
Но я беспомощна пред словом чудака,
И помутился разум мой слегка,
И одиночкою слыву я на века.
Так слушайте же люди мой наказ,
Бросать не смейте попусту вы фраз,
Плоды познанья прорастают в нас
А тот кто глух наказан будет враз.
Три зверя
Когда гуляла я одна в мире забытых грез.
Три зверя встали на пути и задали вопрос.
Средь них безжалостной скалой спокоен, нелюдим
Стоял дракон. Он был как бог, могучий исполин
Он шел в порфире золотой, пожар блестел в очах.
Я преклонилась перед ним с печатью на устах
Второй, Олень — гордец, смельчак, он не приемлет лжи
Он видел все: и боль, и гнев, и помыслы мои.
А третий, Лев, огонь пустынь не признающий страх.
С ним я вступила в вечный спор с сомненьем на плечах.
Они стояли предо мной как пламень, свет и лед
И их вопрос горел во мне не дав пройти вперед.
Вопрос был прост: Кого из нас в попутчики возьмешь?
— Я слава прогремел дракон, — Ты как и все пройдешь…
— Я честь, промолвил тут Олень, и выше нет меня
— Ты выше смерти, но увы, честь каждого своя,
Тогда возьми меня с собой, — сказал с усмешкой Лев,
— Отвагой именуюсь я. — Отвага не для всех…
И все они тогда ушли, отвесив мне поклон,
Одна осталась я в степи среди пустынных волн…
Укутав в алый плащ побед, прижав меня к груди
Лишь ветер, мне шепнул в ответ — СВОБОДНАЯ иди!
Дракон по имени Адобовс.
«Драконье племя проклято навек»,
С тоской в глазах и, не прикрыв волненье,
Сказав Ейнеримс, сник как человек
Ведь он еще познал свободы наслажденье…
И юные драконы как один,
Внимали сладким сказкам о полете,
Но вот пришел двуногий господин,
С насмешкой бросил старику: «Все врёте?»
«Лишь во служенье были вы всегда,
И крылья обретали как награду,
Вам не подняться в небо никогда,
Ведь боги вам поставили преграду…»
И лишь один средь прочих молодых,
Дракон, чье сердце как огонь пылало,
Не стал на веру принимать слов сих,
Ему бесцельной жизни было мало.
И вот когда на землю пала тьма,
Окутав одеялом тихой ночи.
Лежал он долго с мыслями без сна,
И встал, пошел, отринув слабость прочих…
И взмахом крыльев рассекая плоть
Воздушного и вязкого пространства,
Сумел закон он старый расколоть,
Но и закон в долгу не оставался.
И вот противясь воле божества,
Он книгу жизни всю прочел до корки,
На смерть свободную он заявил права
И жизнь счастливую испил, без оговорки.
Оборотни
Все дороги уж кажется пройдены,
За плечами не считано верст,
А дома где мы были заброшены,
Нам не выдержать великий пост.
Мы не волками воем, собаками,
От усердья теряем хвосты,
Но нас вилами гонят и палками,
Разговоры кратки и просты…
Что ж идем мы вперед мягкой поступью,
Людям платим безмерную дань,
Нас все меньше, рябиновой россыпью
Капли крови усыпали длань.
Эй вы сильные, злые, свободные,
Чья личина одна на всю жизнь.
В волчью стаю возьмете, голодные?
Но в ответ только водная синь…
Зима
Зама тихонько, кошкою вошла
На трон присела, улыбаясь хитро
И осени цвета с земли сняла
Фату невесты, надевая быстро…
Принарядилась, словно на парад,
Как в зеркала заглядывая в лужи,
Покрыла ледяною коркой сад,
Примерив диадему бабки стужи.
Ее жених, морозец молодой,
Шаля, гостей хватает за коленки,
И их союз понятный и простой
Прекрасен как полет снежинки
Ночь
Смывает слезы полумрака ночь,
И наступает время для раздумий.
Мы мысли силой прогоняем прочь,
Час пробил для веселья и безумий.
Ведет во тьме красавица луна,
Слегка развеяв тайну мирозданья.
Она волшебной силою полна,
Дарует древние магические знанья.
Среди могучих сказочных стволов,
Средь трав, высоких росами покрытых.
Слышен дриад звон дивных голосов
И виден тайный танец тел открытых.
И мы, вливаясь в странный хоровод
И заражаясь смехом и весельем,
Благодарим за этот звездный свод
Богиню ночь с ее дневным похмельем.
ИЗ СТИХОТВОРНЫХ ДУЭЛЕЙ…
* * *
Не кричи воронье племя, не зови меня в дорогу.
Не хочу сегодня плакать, не хочу молиться богу.
Пусть снаружи воет ветер, и в окошко снег кидает.
Дом мой тих, спокоен, светел, пламя в печке догорает.
Я не буду суетиться, и не буду жечь остроги,
Подождут дела пустые, отложу в сундук тревоги…
Я сегодня отдыхаю, не стучитесь в дверь, не надо.
У меня сегодня праздник и душе покой награда.
Маленький домик
Не печалься, в наших силах
Изменять планет движенье,
Только верить надо сильно!
Пусть не мучают сомненья.
Ну а домик, что в мечтанье,
Это разве же проблема,
Плотник нужен и желанье,
Вот и решена делема.
Не кручинься, будет время,
Будет звон монет в кармане.
И с души снимая бремя,
Ты построишь дом мечтаний.
СВОБОДА
Когда погибают миры,
Когда нет доверья богам,
Когда на земле жгут костры,
В которых есть место всем нам…
Когда проверяют на цвет
На яркость и огненность кровь,
Когда меркнет солнечный свет,
И тьмою становится вновь.
Когда нету силы кричать,
И падать на самое дно,
Когда всего проще солгать,
И беды испить как вино…
Ты встань на пути у судьбы,
Встряхни головой, тем дано,
Кто ставит коня на дыбы,
И борется все равно!
И пусть в наших жилах бежит,
Не кровь, а огнистый поток,
Мы будем свободными жить!
Из лавров оденем венок.
Свобода…
А что для тебя есть свобода?
Спокойный и тихий причал,
Где властвуешь ты как природа
И где не приходит печаль?
Свобода — маяк мирозданья,
Смотри! Волк, попавший в капкан
Не боли страшится, не знанья
Ему б не попасть на аркан…
И конь, что в степях прожигает
В погоне свой пламенный век,
Он в беге свободу питает…
Лишь страшен с седлом человек!
И птица небесные выси,
Легко попирая крылом
Страшится не коршуна, рыси,
А клетки проклятый закон…
И так человек проживает,
В аркане забытых надежд,
В седле срок работы шагает,
И в клетке друзей и невежд…
Так что же свобода такое?
Зачем так стремимся мы к ней?
По что лишены мы покоя?
И жаждем ее все сильней…
Свобода, когда ветром в поле
Бежишь приминая траву,
Когда ты не в клетке, на воле!
Когда ты не тащишь молву…
Когда на минуту откроешь
И душу, и сердце для всех…
Когда ты не волками воешь,
А птицей взмываешь ты вверх.
А может быть выбор зовется
Свободой, когда человек
Не между двух зол разорвется
А выберет нейтралитет?
Не жди абсолютной свободы,
Поверь мне, она ни к чему,
Зачем вековые нам своды?
Нам нужно минуту одну.
* * *
Отличный стих, прекрасные слова,
И как в тумане снова голова,
Воспоминаний желтые листки,
И за спиной сожженные мостки…
Ты помнишь все и все еще в душе,
И сердце сотни раз разменное уже.
Все знает и печали не таит,
А память, словно камня монолит.
Но все отрину, оттолкну опять!
Ужель не хватит прошлое качать?…
Дочь война рока
Великий рок бубнят старухи,
Что помнят те еще века,
Когда текли рекою слухи,
Про война страха, чужака,
Он всех в крови умыть пытался
Земля вздымалась возле ног,
И с жизнью в битве он расстался
Перешагнув серый порог…
Но он взрастил себе подспорье
Прекрасный гибельный цветок,
Ты не заметишь в чистом поле
Следов идущих на восток…
То не мужчина был, не воин,
Прекрасной девы бриллиант,
Но не водою кровью моет
Она ужасный свой талант.
Она заманивает в сети,
Гибка стройна, как кипарис,
Но за любовь ее ответишь
Своею жизнью, берегись!
И смертоносней анаконды,
Молниеносна и вольна,
И имя носит свое гордо
Жизнь ассасина ей дана.
Слова
Слова они как тишина порой,
Гремят, звенят в ушах молчаньем,
И этой тайною космической игрой
Притягивают нас к далеким знаньям.
Слова я призываю как оплот,
Как крепость для мыслительных процессов,
Из слов простых сложу небесный свод,.
А сложные, к земле притянут весом.
Оклею мыслями холодных стен метал,
Размою замыслов оконные проемы,
Здесь дверь открыта тем, кто рассказал,
Что не нашел в словах пустот и дремы.

Какой бывает пафос

Пафос (греч.) — страдание, страсть, возбуждение, воодушевление. По Аристотелю — смерть или другое трагическое событие, происходящее с героем произведения, вызывающее у зрителя сострадание или страх, которые разрешаются затем в катарcическом переживании. Страдание, к которому привели собственные действия человека, ведомого сильной страстью, разрешение страсти в страдании.
В современном литературоведении пафос определяется как ведущий эмоциональный тон произведения, его эмоциональный настрой.
Пафос бывает героический, драматический, трагический, сатирический, романтический и сентиментальный.
ГЕРОИЧЕСКИЙ ПАФОС — отражает величие человека, совершающего подвиг во имя общего дела. При этом действия героев непременно должны быть связаны с личным риском, личной опасностью, сопряжены с реальной возможностью утраты человеком каких-то существенных ценностей — вплоть до самой жизни. Еще одно условие проявления героического — свободная воля и инициатива человека: вынужденные действия, как указывал еще Гегель, не могут быть героическими. Стремление переделать мир, устройство которого кажется не-справедливым, или желание отстоять мир идеальный (а также близкий к идеалу и кажущийся таковым) — вот эмоциональная основа героики. Примеры: в древнегреческих мифах это образы богатырей, или, как их называли в Греции, героев, совершающих небывалые подвиги на благо своего народа. Это Геракл с его двенадцатью подвигами или Персей, который отрубил голову горгоне Медузе. В «Илиаде» Гомера — Ахилл, Патрокл, Гектор, прославившиеся в битвах под Троей. В более поздних произведениях фольклора — исторических песнях, былинах, богатырских сказках, эпопеях, воинских повестях — в центре стоит могучий, справедливый богатырь-воин, защищающий свой народ от иноземных захватчиков.
ДРАМАТИЧЕСКИЙ ПАФОС — автор с тяжелым душевным надрывом и проникновенным сочувствием изображает страдания своих персонажей в драматизме их положения, переживаний, борьбы. Драматизм этот проявляется в переживаниях, конфликтах частной жизни, в неустроенности личной судьбы, идейном «скитальчестве». Автор может и осуждать своих персонажей, видеть в их страданиях справедливое возмездие за ложность стремлений, приведших к драматизму положения. Нередко воздействие внешних обстоятельств порождает в сознании персонажа внутреннюю противоречивость, борьбу с самим собой. Тогда драматизм углубляется до трагизма. Пример — «Бег» Булгакова.
ТРАГИЧЕСКИЙ ПАФОС — у древних греков был связан с тем, что над жизнью людей господствует воля богов, роковая предопределённость судьбы, во власти которых вся жизнь людей, или с понятием вины трагических героев, нарушивших какой-то высший закон и расплачивающихся за это. (например, «Эдип» Софокла). Пафос трагизма — это осознание утраты, причем утраты непоправимой, каких-то важных жизненных ценностей — человеческой жизни, социальной, национальной или личной свободы, возможности личного счастья, ценностей культуры и т.п. Первое условие трагического — закономерность этого конфликта, такая ситуация, когда с его неразрешенностью нельзя мириться. Во-вторых, под неразрешимостью конфликта подразумевается не-возможность его благополучного разрешения — оно непременно связано с жертвами, с гибелью тех или иных бесспорных гуманистических ценностей. Таков, например, характер конфликта в «Маленьких трагедиях» Пушкина, «Грозе» Островского, «Белой гвардии» Булгакова.
Если героический пафос всегда является идейным утверждением изображаемых характеров, то драматический и трагический виды пафоса могут заключать в себе как их утверждение, так и их отрицание. Сатирическое же изображение характеров всегда несет в себе осуждающую идейную направленность.
САТИРИЧЕСКИЙ ПАФОС — негодующе-насмешливое отрицание определенных сторон общественной жизни. Человеческие характеры и отношения становятся предметом насмешливого осмысления и соответствующего изображения. Сатирический пафос возникает в процессе обобщающего эмоционального осмысления комического несоответствия реальной пустоты существования персонажей субъективным претензиям на значительность. Например, притворно-хвалебный тон гоголевского изображения столичного светского общества, выражает его насмешливое, ироническое отношение к высокопоставленным людям, придающим большую важность всяким пустякам. Именно смех «проницающий», углубляющий предмет, составляет неотъемлемое свойство сатиры. Авторы, использующие в своих произведениях сатирический пафос: Гоголь, Грибоедов, Салтыков-Шедрин, Ильф и Петров, Булгаков.
СЕНТИМЕНТАЛЬНЫЙ ПАФОС. Сентиментальность в буквальном переводе с французского значит чувствительность. В отдельных ситуациях почти каждому человеку случается проявлять сентиментальность — так, большинство нормальных людей не могут пройти равнодушно мимо страданий ребенка, беспомощного человека или даже животного. Но даже если сентиментальная жалость направлена на явления окружающего мира, в центре всегда остается реагирующая на него личность — умиляющаяся, сострадающая. При этом сочувствие другому в сентиментальности принципиально бездейственно, оно выступает своего рода психологическим заменителем реальной помощи (таково, например, художественно выраженное сочувствие крестьянину в творчестве Радищева и Некрасова). Это душевная умиленность, вызванная осознанием нравственных достоинств в характерах людей, социально униженных или связанных с безнравственной привилегированной средой. Одно из самых характерных сентиментальных произведений — повесть Гёте «Страдания юного Вертера». Пафос ее создается изображением переживаний юноши, разочаровавшегося в пустой и суетной жизни городского дворянско-чиновного общества. Вертер ищет удовлетворения в простой сельской жизни, в чувствительном любовании природой, в помощи бедным. Его трогательная любовь к Лотте безнадежна — Лотта замужем. И из-за драматической безвыходности своего положения, неосуществимости своего возвышенного идеала Вертер кончает жизнь самоубийством. Ещё один пример: «Му-му» Тургенева.
РОМАНТИЧЕСКИЙ ПАФОС — подъем романтического самосознания вызван устремленностью к идеалу гражданской свободы. Это восторженное состояние души, вызванное стремлением к возвышенному идеалу. Романтический герой — всегда трагичен, он не приемлет действительность, находится в разладе с самим собой, он бунтарь и жертва. Романтические герои — натуры духовно богатые, которые не могут проявить себя в полной мере, ибо жизнь ставит им границы, незаслуженно изгоняет их из общества. Для романтизма свойственно бурное проявление чувств. Конфликт с окружающим миром и полное неприятие его, противопоставление ему высшего, идеального мира, создаваемого творческим воображением художника, — основа мировоззрения романтиков. Например, ранний Горький отрицал безгеройность окружающей его жизни, мечтал о сильных, волевых натурах, о людях-борцах. В противовес серому, мещанскому существованию, мир его рассказов яркий, экзотический. Действие происходит в необычной обстановке, в окружении романтических стихий. В героях произведений больше символического, чем типического. «Песня о Соколе», «Песня о Буревестнике», «Данко».
Романтику роднит с героикой стремление к возвышенному идеалу. Но если героика — сфера активного действия, то романтика — область эмоционального переживания и стремления, не переходящего в действие. Объективной основой романтики становятся такие ситуации в личной и общественной жизни, когда реализация возвышенного идеала либо невозможна в принципе, либо неосуществима в данный исторический момент. Однако на такой объективной основе может в принципе возникать не только пафос романтики, но и трагизм, и ирония, и сатира, так что решающим в романтике является все же субъективный момент, момент переживания неустранимого разрыва между мечтой и реальностью. Естественный мир романтики — мечта, фантазия, греза, поэтому романтические произведения так часто обращены либо к прошлому («Бородино» Лермонтова), либо к чему-то принципиально не существующему («Аэлита» А.Н. Толстого).
В чём различие между сентиментальным и романтическим пафосом? Сентиментальность — это умиленность, обращенная к отживающему, уходящему в прошлое укладу жизни с его простотой и нравственной неиспорченностью отношений и переживаний. Романтика — это восторженность, обращенная к тому или иному «сверхличному» идеалу и его воплощениям.
ПАФОС В МАССКУЛЬТУРЕ. В эпическом кино пафос — жизненно необходимый элемент. Без него зрителю будет фиолетово, убили Былинного Героя, или он превозмог. Надо, чтобы у пожирателя попкорна пробежали мурашки от суровости и эпичности месилова на экране. Для этого служат Пафосные Моменты: возвышенные Монологи, В Которых Каждое Слово Надо Писать С Большой Буквы, сопровождаемые надрывной симфонической музыкой. А уж если герой умирает, то не блюя кровью и коченея, а произнесет Прощальный Монолог, закроет глаза и резко запрокинет голову, как будто ему выдернули питание. Пафосные моменты обязательно сопровождаются пафосными фразами: «Айл би бек!», «Приди и возьми!»; «Наши стрелы закроют от вас солнце — Мы будем сражаться в тени!»; «Кто с мечом к нам придет, от меча и погибнет!» и т.п.

О том, что такое пафос литературного произведения

Читая различные произведения, вы, вероятно, уже обратили внимание на то, что одни из них возбуждают в вас радостное чувство, от других вы грустите, третьи вызывают негодование, четвертые – смех и т. д. Почему так происходит? Дело здесь в таком важном свойстве художественного произведения, как пафос. Пафос – это основной эмоциональный настрой произведения, его эмоциональная насыщенность. В зависимости от типа пафоса, присущего произведению, мы и испытываем определенные эмоции.

Понятие пафоса употребляется в литературоведении для характеристики идейного мира произведения и своеобразия художественных идей. Великий русский критик В. Г. Белинский писал: «Каждое поэтическое произведение есть плод могучей мысли, овладевшей поэтом. Если бы мы допустили, что эта мысль есть только результат деятельности его рассудка, мы убили бы этим не только искусство, но и самую возможность искусства… Искусство не допускает в себе отвлеченных философских, а тем менее рассудочных идей: оно допускает только идеи поэтические; а поэтическая идея – это не силлогизм, не догмат, не правило, это – живая страсть, это – пафос».

В пафосе, таким образом, органически слито рациональное и эмоциональное, мысль писателя и его переживание. Именно воплощаясь в пафосе, идея становится личностной, глубоко прочувствованной писателем. Только пафос, а не отвлеченные идеи обладает способностью вызывать ответное переживание читателя, заставляет его живо воспринимать и эмоционально-идейный заряд всего произведения, и судьбы отдельных героев, и лирические высказывания автора.

Пафос – один из главных критериев художественного совершенства произведения. Все великие произведения прошлого и настоящего неизменно отличаются глубиной пафоса. Именно благодаря пафосу произведение оказывается способным к долгой исторической жизни. Пафос, например, героики, трагизма или драматизма понятен человеку любой эпохи, какими бы конкретными обстоятельствами он в свое время ни был вызван. Вот уже целый век читатели смеются над рассказом А. П. Чехова «Смерть чиновника», хотя изображенные в нем типы уже давно ушли из нашей жизни.

Заметьте, что термин «пафос» зачастую связывается у нас с особым строем художественной речи – с ее торжественностью, возвышенностью, ориентацией на ораторские интонации. Отсюда выражение «говорить с пафосом», которое иногда принимает иронический оттенок – в тех случаях, когда театральность и риторичность в выражении чувств кажутся нам неуместными. Дело в том, что пафос, то есть эмоционально пережитая художником идея, далеко не всегда и не обязательно должен воплощаться в формах риторической, возвышенной, «украшенной» речи. В истории развития литературы мы наблюдаем, что выражение пафоса становится все более простым и естественным. Принципы скрытого, неявного выражения пафоса достигли высшей точки на рубеже XIX–XX веков, особенно в творчестве А. П. Чехова, которому принадлежит следующее высказывание: «Когда изображаете горемык и бесталанных и хотите разжалобить читателя, то старайтесь быть холоднее – это дает чужому горю как бы фон, на котором оно вырисуется рельефнее… Над рассказами можно и плакать, и стонать, можно страдать заодно со своими героями, но, полагаю, это нужно делать так, чтобы читатель не заметил. Чем объективнее, тем сильнее выходит впечатление».

По пути, проложенному А. П. Чеховым, в дальнейшем шли многие мастера художественного слова, с творчеством которых вы познакомитесь позже. Сейчас на примере какого-нибудь известного произведения попытайтесь посмотреть, как принципы создания пафоса отразились в художественной практике.

И в XX веке торжественно-приподнятой, возвышенной речи не закрыт доступ в литературу. Посмотрите, например, как сочетаются способы выражения пафоса в поэме А. Т. Твардовского «Василий Теркин», с которой вам еще предстоит познакомиться. Когда в этом чувствовалась необходимость, автор не стеснялся выражать высокий пафос высокими словами:

Он идет, святой и грешный,

Русский чудо-человек…

Или:

Смертный бой не ради славы,

Ради жизни на земле…

Сравните эти отрывки с другим примером из того же произведения:

До чего ж земля большая,

Величайшая земля.

И была б она чужая.

Чья-нибудь, а то – своя.

Спит герой, храпит – и точка.

Принимает все как есть.

Ну, своя – так это ж точно,

Ну, война – так я же здесь.

Неизменен героический пафос – речь идет о том же самом защитнике «жизни на земле», – но выражен он иными лексическими средствами: просторечием, иногда даже грубоватым.

Пафос художественных произведений чрезвычайно разнообразен в своих проявлениях. С некоторыми вы уже знакомы. Так, в русских народных былинах встречаемся с героическим пафосом, в балладах – с романтическим или трагическим. В дальнейшем вы обогатите свои представления об известных видах пафоса и познакомитесь с другими – сентиментальностью, драматизмом, юмором, сатирой и др. Обратите внимание на то, что деление пафоса на виды основывается на том, что в пафосе выражается личностное, пристрастно-заинтересованное отношение писателя к тому, о чем он пишет. Следовательно, пафос произведения всегда носит оценочный характер, выражает одобрение или неодобрение, восхищение, восторг, презрение, насмешку и т. д. Поэтому понять пафос произведения – это значит во многом понять авторскую концепцию мира и человека, авторскую систему ценностей, то есть самое важное, что заключено в содержании художественного произведения.

Поделитесь на страничке

Следующая глава >